Мир в пламени – бытия и архаики‚ вечно-сущих. Приятие огня интегрально. Мы рождаемся в пламени‚ живём в пламени‚ пляшем в лихорадке‚ умираем в огне‚ восстаём из пепла. 1 Первый образ ритуального огня: свеча на торте в первый день рождения на заднем дворе дома в Аппалачах Теннеси. Первый акт намеренного возжигания имел место чуть позже‚ за кустом у угла дома‚ куда я пробрался с коробкой спичек. Я могу припомнить свой самый ранний сон‚ он ведёт меня в фермерский дом‚ где дедушка держал горящий уголь в камине с железной решёткой. Я наполнял ведро углем там‚ где когда-то стояла кузница прадеда. Папа с дедом сидели и толковали час за часом: мулы‚ быки и коровы‚ урожай‚ везёт‚ не везёт‚ сгинувшие калифорнийские мечты начала двадцатого века… Первые церемониальные огни‚ врезавшиеся в детское воображение‚ светят со стеллажа‚ полного молитвенных свечей‚ в часовне Кастелло Де Сан Маркос старого форта Сент Огустин во Флориде. Ряды фиолетовых чашечек с мерцающими в них огоньками погружали в глубокую завороженность. Ребёнок воображает‚ что его волшебный мир и есть мир. Кто-то так никогда и не вырастает из этого полностью‚ отвергая всякие помехи‚ встающие на пути всемогущего инфантильного фантазирования‚ призывая в помощники мегаманиакальную враждебность‚ провозглашая вечную войну всему чужому. Возможно‚ все мы‚ дети‚ храним в себе трагическое чувство утраты исконного нарциссизма‚ состояние фузии‚ из которого происходим. Обнаружение ужасной правды – трагедия для любого возраста. МИР – ЭТО НЕ ТО‚ ЧТО Я СЕБЕ ВООБРАЖАЛ. Бесграничный ужас всепожирающего огня – это тоже было ритуалом‚ он назывался тренировками действий по сигналу воздушной тревоги. Понятия МИРА и ядерного ужаса пришли ко мне в обнимку. Меня учили представлять и предвидеть внезапный конец всего‚ что я знал‚ в ядерной вспышке с пылающими завесами огня. Я родился недалеко от Оук Ридж‚ Теннесси. Там производилось обогащение урана для первых атомных бомб. Манхеттехский Проект всегда дышал в спину. Детские кошмары ядерной войны всовершенстве сошлись с излюбленной темой южнобаптистского проповедничества: дальнее море милосердия‚ окружённое кипящим разливом адского огня и серы‚ тогда как Солнце‚ Луна и все звёзды сталкиваются и отваливаются от неба. Был и первый опыт‚ связанный с хаосом катастрофы. 4 октября 1960 года взорвался анилиновый химический завод в моём родном городе. Я пустился вверх по холму за домом‚ чтобы видеть пламя‚ загромоздившее долину. Погибло тринадцать отцовских сотрудников. Через несколько недель отец привёл меня на это место. Я поднял изувеченный кусочек металла‚ который потом много лет хранил‚ как напоминание о взрывах и гибели. Немного спустя на берегу озера севернее Чикаго я был одним из многих в тех студенческих волнениях поздних шестидесятых‚ огни свечей которых особого рода кое-кто из вас тоже может помнить: гипер-либидозные психоделические всенощные язычки. Они казались нам ритуальными символами необратимых изменений сознания перед лицом всего мира. Сквозь всемирно- исторические образы той эпохи проходят и огни деревни Ми Лай‚ испепелённой напалмом. Те годы остались позади в лужах воска и пепла. 2 Предлагаю модель трансформации. Нечто фрактальное. Пять фаз. 1 Человек переживает появление СОСТОЯНИЯ ИДЕНТИЧНОСТИ личности‚ состояние приблизительного постоянства‚ ощущаемой совмещённости. 2 Это состояние неизбежно НАРУШАЕТСЯ хаотичной турбулентностью – какой угодно затерявшейся внутренней информацией архаического происхождения. 3 С определённого пункта нарушение приводит к КРИЗИСУ‚ к моменту КАТАСТРОФЫ. 4 Происходит реитерация всего‚ что может иметь подтверждение и поддержку со стороны первоначального состояния идентичности: фаза РЕТРО-ВОЗВРАТА. 5 Фаза метаморфозы‚ или РЕСТРУКТУРИЗАЦИИ. 3 Моя рукопись была начата 11 сентября 2003 года. День не только памяти‚ но и размышлений об огне будущих возможных катастроф. За два года до этого я пытался объяснить своим уже достаточно взрослым детям‚ что события‚ изменяющие мир за час‚ занимают своё место в исторической протяжённости мировой жизни‚ в последовательности кризисов и трансформаций. В моей биографии не было периода‚ свободного от внутреннего сознания космо-технологического ужаса. Что же заставляет нас быть такимиубийцами? Каково первобытное происхождение импульса к жертвенничеству‚ самоистреблению‚ войне‚ пожарам?.. огненным жертвоприношениям? Реальность горит. Я вижу пламя‚ вспыхивающее повсюду. Фузия‚ диффузия‚ конфузия… Истины горят. Гормоны горят. Страсти горят. Пламя ада и пламя рая‚ как говорит Блейк – одно пламя. В «магическом сознании»‚ описываемом Гебсером‚ знание о разрушении является абсолютом. Корни религий‚ как я их ощущаю – в первобытной энергии насилия: взрывающего‚ ужасающего‚ опасного. Жизнь пожирает жизнь. Мы убили божество‚ от которого происходили все блага. Мы его поедаем. Это насилие создаёт необходимое родство между нами‚ насильниками. Это наша первородная кровная связь. Клан. Мы священные партнёры в культивации убиений: смелых инициативах‚ щедрых вложениях. Кровь приносит плоды везде‚ куда падает‚ и одаряет нас властью‚ за пользу от которой приходится расплачиваться. Мы должны что-то делать‚ думая о кризисе следующей охоты‚ следующего урожая‚ следующего контракта‚ проекта‚ развлечения‚ учебного года – следующего кощунства. Изжарить и быть изжаренными: всем‚ но всем в своё время‚ в соответствии с размещением на каминной решётке культурной иерархии и священной ординации. Жертвенные акты переключают и превращают мир по мере растущей вместе с нашим ростом цены за вечно разрастающуюся торговлю. Жертвенное даяние утверждает натурально- сверхъестественную сцепку‚ позволяет энергии течь в обе стороны во взаимосвязанности человеческого и вневременного. Принося свой дар‚ мы уповаем на нескончаемость ответных поощрений. Приношение жертвы – человеческая имеет наибольшую ценность – завершает завет‚ консервируя человеческое на «нашем» месте‚ одновременно удерживая первобытные силы‚ божественно умиротворённые и удовлетворённые‚ в соответствующей безопасной зоне на соответствующей освящённой дистанции. Кровь падает на землю‚ дым поднимается к небу. Огонь транспортирует дар в вышние. Огонь возвышает и очищает всё. Чем полней жертвоприношение‚ тем надёжней повиновение. Полное разрушение означает полное подчинение. Тотальное уничтожение жертвы ведёт к максимальному очищению племени от изъянов (мы называем их недостатками). Жертва становится средством‚ инструментом‚ становится священной в акте трансформации и возобновляет святость общества. И в эллинизме‚ и в иудаизме огненные жертвы были главными. Алтарь – центр Вселенной. Переход от мифа к ментосу можно проследить в транслитерации реального жертвоприношения в абстрактные и изобразительные формы по мере того‚ как религиозная эволюция переносит акцент с плоти на душу‚ сердце‚ разум. Образ неизбывного горения – неопалимая купина на горе Синай – подсказывает вариант переходного состояния: одновременного сохранения‚ разрушения и созидания. В прямом диалоге с Вечным Моисей созерцает горящий и несгорающий куст‚ становясь свидетелем над- материального огня и познавая божественное не-имя:Я Х В Е Нечто-Существующее-Становящееся-Чем-то-Ещё-Несуществующим Буддизм жжёт благовония и свечи. Ритуал возложения служителем благовоний на алтарь во время дзенской службы весьма схож с процедурой‚ которую можно наблюдать во время Святой Мессы. Магометанство как будто вообще не отводит места жертвоприношению. В христианской теологической морали жертвоприношение приобретает ценность не как средство‚ умиротворяющее божественный гнев‚ а как орудие ИСПРАВЛЕНИЯ греха. Горная вершина Христова Преображения венчает тему Моисея у неопалимой купины на Синае. Явление Иисуса вкупе с величием Моисея и Илии провозглашает свершение Закона и пророков и окончание эры храмовых жертв. Смена образа‚ сама метаморфоза‚ небесный глас‚ апокалиптическое видение вневременной эсхатологической славы – мистический символ вечно-сущей трансформации: уже- свершившейся‚ но ещё-не-завершившейся. Теперь уже воля‚ намерение сами по себе становятся полем конфликта между человеческим и божественным. Воля является тиглем взрывчатых энергий проявления; её искажения и патологии – места разрыва. Актам религиозного жертвоприношения сопутствуют очищение совести‚ аскетизм и самоотречение. Сегодняшнее общество считает жертвоприношениями приверженность идеям или целям и дорогостоящие опыты по исполнению метафорических формальностей на основе тонких семиотических структур. Возможно‚ это и есть та жертвенная трата времени и денег‚ которая объединяет нас сегодня. В самом деле‚ во всех наших текстах можно обнаружить «куски жертвы» (Рене Жерар). В современности механизмами жертвоприношения становятся умножение товара и расширение рынка. Те‚ кто в отношениях с этим механизмом экономически «проигрывает‚ занимают место необходимых жертв свято-мирской экономики с капиталом как рационализованной основой бытия. Обратим внимание на слова с церковного пюпитра восемнадцатого века в нескольких милях на северо-восток от Нью Йорка: «Злодеи‚ польза от которых только в их уничтожении. «Если вы останетесь столь же непродуктивными и не будете приносить активную пользу‚ Бог непременно с вами покончит‚ уничтожив вас. «Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево‚ не приносящее доброго плода‚ срубают и бросают в огонь» (Матф.‚ 3: 10). Если вы останетесь неплодоносными угнетателями земли‚ ад станет для вас самым подходящим местом.» (Джонатан Эдвардс )4 Взгляды Эдвардса вполне согласуются с превалирующими теориями мирового развития. В глобализованном рынке быть «в проигрыше»‚ т.е. быть вне игры‚ вне специальной квалификации‚ означает для многих быть застрявшим и изжёванным в позднекапиталистическом проекторе‚ как плёнка‚ плавящаяся и горящая вдали от мирового экрана. В таком случае горение лишено способности потреблять извне и поэтому довольствуется лишь самим сожжённым. Миллиард пребывающих в мировых трущобах непродуктивной неуместности – иллюстрация такого истребления и распада. Исчерпанность и исчезновение их незамечаемых и невостребованных жизней становится глобально-экономическим жертвоприношвнием. Творческое разрушение – сущностный факт капитализма. Размножайся‚ но будь экономически продуктивен. Иначе – костёр. Не знаю‚ как жить в этом мире вечно растущей дигитальной взаимосвязанности и взаимозависимости без «избирательного безразличия» – НЕПОЛНОГО интеграла. Я пытаюсь представить‚ как всё есть на самом деле. Я пытаюсь соучаствовать‚ сохраняя что-то из ценностей. Человеческая культура – эквивалент человеческой жертвы. Потребительство – эквивалент общения. При попытках взять на себя максимальную ответственность я быстро сдаюсь. Теряю отцентрованность. Моя идентичность поколеблена. Она нарушена. Я вхожу в кризис. Я испытываю потребность ретро-возврата и трансформации. Себя. Мира. «Апокалиптический огонь сжигает реальность. «Быть» означает быть беззащитным в точке срыва. Безумие свойственно жизни‚ и‚ чтобы жить с ним‚ мы должны научиться любить его. Мы живём смертью друг друга и умираем жизнью друг друга.» (Норман О. Браун) 5 Статистика районов тропических джунглей слишком избита‚ как и тема глобального потепления‚ уводящая в сумрачный озон публичного жаргона. Я их пропускаю. Международная космическая станция показывает атмосферу‚ пропитанную дымом. Поверхность Земли выглядит горящей. Кто бывал в Третьем Мире – то есть МИРЕ – хорошо знает‚ что такое горящий мир. Мир поистине в огне. Как нам удаётся лавировать среди этого гигантизма? Рассуждая в глобальном стиле‚ я не имею полной уверенности‚ как мне следует расценивать нашу «пере»-оценку ценностей. Как можно быть «избирательно-безразличным»? Или насколько этодля нас неизбежно – если мы только и можем быть избирательно-безразличными? Как избежать ошибок в масштабе? Как можно позволить себе чем-то пренебречь? 6 Карл Юнг причисляет ритуалы‚ связанные с огнём‚ к «плодотворным архаическим комплексам». Древняя община группировалась вокруг хранимого огня‚ занимавшего центральное место в совместном существовании. Способы применения огня становились всё разнообразней. Огонь стал нужен‚ чтобы обжигать посуду из глины и кирпичи. Посуда‚ кирпичи‚ металл‚орудия‚ оружие… Ах‚ Прометей! Цивилизация там‚ где горит камин. 7 «Апокалиптос» значит «разоблачение». Где-то в нашем сознании присутствует нечто от видения Второго Пришествия‚ разрушения мировой империи. Затем Тысячелетие воскресших мучеников‚ Страшный Суд‚ Новый Иерусалим и – Finita! –Земля‚ Луна‚ Солнце‚ все звёзды и все пространства истреблены. Вечный адский огонь для всех‚кроме тех‚ кто удостоился непредставимого и нескончаемого блаженства. Коран обобщает: «Когда Солнце сложится и звёзды начнут падать‚ и когда горы сдвинутся и моря вскипят. Тогда каждая душа узнает‚ что она сделала»‚ «Джихад против Гога и Магога – не в будущем‚ а сейчас. Эти дни‚ все наши дни‚ есть последние дни. Час Суда не в конце траектории. Коран растворил линейное время. Мир сделан из точек атомного пространства-времени‚ между которыми единственной константой является абсолютно непредугаданная воля Аллаха. Эсхатос может грянуть в любой момент. Мусульманское сознание спонтанно-неисторично. События растворяются‚ эсхатологически переоцененные в своей одновременной целостности – целое в каждой части.» (Норман О. Браун) 8 Как уже было отмечено‚ детские образы апокалипсиса‚ объединённые с десятью тысячами южнобаптистских проповедей‚ всегда сливались у меня с ощущением ужаса перед угрозой атомных бомб‚ отправляемых из России и взрывающихся не позже‚ чем через пятнадцать минут после предупреждающего сигнала. «Эта атомная бомба – Второе Пришествие Во Гневе.» (Уинстон Черчилль) Подготовка к первым атомным испытаниям шла своим ходом‚ несмотря на величину предполагавшегося риска. Учитывалась даже вероятность поджечь всю земную атмосферу.Уточнения в расчётах снизили опасность полного уничтожения мира до трёх на миллион. Оппенгеймер предусмотрел меры для срочной эвакуации населения всего юго-запада Нью Мексико. Смертоносные и самоубийственные карты рационализма продолжали разыгрываться‚ не считаясь с проснувшимися инстинктами величайших физиков. 9 Тема огненных жертв была подсказана мне годовщиной 11 сентября‚ сплавившего людские жизни и металл в единое море плазмы. 10 «При чрезвычайно высоких температурах атомы из плазмы не образуются. Атомные структуры проявляются по мере остывания плазмы. Дальнейшее охлаждение допускает формирование молекул‚тем более сложных‚ чем больше охлаждение‚ от газообразного к жидкому состоянию‚ а дальнейшее охлаждение ведёт к сложности известных нам молекул. Меньше хаоса‚ больше усложнённости по мере остывания. Вселенная расширяется и остывает в сложных формах. Звёзды и галактики‚солнечные системы‚ планеты. Тела.» (Руперт Шелдрейк) Земля всё ещё остывает. Медленное отвердение ядра заряжает‚ возможно‚ наше магнитное поле.Процесс метаболизма требует бесконечного обеспечения энергией невероятного множества одновременных точных молекулярных реакций. Углерод – это уголь. Метаболизм‚ обмен веществ – это «качественный огонь под качественным контролем». Быть живым значит гореть. Нелегко носить внутри себя Солнце. 11 Девятнадцать лет я был проректором и деканом факультета религиозных знаний в независимой школе-интернате для девушек. Под конец моей тамошней карьеры произошло несчастье: одна из студенток покончила с собой. Для отпевания в часовне мы соорудили большой постамент‚ чтобы каждый из студентов и служащих мог подойти и зажечь на нём свечу. Пока шла церемония‚ свечи таяли и растекались‚ образуя горящую массу. Возникла опасность‚ что может вспыхнуть сам постамент. Один из коллег уже собрался воспользоваться огнетушителем‚ но я его остановил. В какой-то момент горели одновременно все свечи. Жидкий воск проливался ливнем перед алтарём. Ко всему случившемуся‚ подчёркнутому твердолобой уклончивостью чиновников‚ присоединились тяжёлые личные события. Моя жизнь лишилась покоя‚я был повергнут всмятение. Взрывы и потоки магмы в сериях падений‚ регрессий‚ разделений‚ катастрофических раздвоений и хаоса. Открыт – значит разбит. Правда – это сгоревшая ошибка. Я обнаружил‚ что танцую с Кали‚ выжженный до крошева. 12 Все состояния идентичности – это переходные промежутки. Невозможно ступить в одну и ту же реку даже однажды. Фигура адекватной фазы идентичности становится узнаваемой и определяемой только посреди разрушения‚ когда проявляется эффективный трансформирующий контекст. При постоянстве архаического вечно-сущего хаоса структуры идентичности растворяются в непринадлежности. Архаичность интегральна. Отказаться от помех ради сохранения ложного единства‚ ложной интеграции – это параноидно-обманчивое разделение той реальности‚ какой она казалась (мира‚ каким он представлялся)‚ и той реальности‚ какой она ещё не стала‚ отделение их друг от друга. Это идолопоклонство‚ вызванное страхом перемен‚ страхом трансформации. Оружие массового уничтожения‚ средства массовой информации‚ массовой коммуникации‚ массового прорицательства – всё это средства интенсификации мирового сознания‚ манипулирования им. Как пророчествует Джеймс Джойс: «Вот приходят все». Жизнь на Земле становится всё более взаимозависимой по любому счёту. Без границ. Надо решаться. Я принимаю сгорание. Быть живым – значит быть в огне по всем пунктам. Интегрально. (перевод с английского) АВТОР Джон Дотсон – писатель‚ поэт‚ драматург‚ редактор. Девятнадцать лет преподавал в школе Санта Каталины (в Калифорнии)‚ где также был проректором. Продолжает преподавать философию и теорию средств массовой информации в Университете Штата Калифорния. Resources Richard Bernstein, Out of the blue Norman O. Brown, Love’s body and Apocalypse and/or metamorphosis (chapters 5–6, Prophetic tradition, Apocalypse of Islam) Andrew Cockburn, “21st-Century Slaves,” National Geographic, September 2003 Jean Gebser, Ever-present origin Bill Joy, “Why the future doesn’t need us,” Wired, April 2000 Lansing Lamont, Day of trinity