Редактору:

Новый номер (АБ №28 «Рифы конфликта») — просто настоящий фейерверк. И такие интересные для меня темы, почти всё об искусстве. Но о революции тоже читаю с удовольствием.

Р., Калифорния

 

Редактору:

Журнал очень красивый, многое заинтересовало.

М., Москва

 

Редактору:

… замечательный журнал (АБ №28 «Рифы конфликта»)/ в котором каждый читатель может найти область своих интересов/ Первый порыв — прочитать сразу ВСЁ/

Кроме того/ он очень красивый/ От обложки (с обеих сторон) не могу отвести глаз/ Петух к тому же замечателен по смыслу/

Спасибо за радость/ Успешных продолжений!

Ира, Сакраменто

 

Редактору:

Очень интересная статья (Дж. Мантет, «Боэций голосом «Секвенции»», АБ №28 «Рифы конфликта»). Я прослушал небольшой фрагмент «Секвенции». Думаю, то, что нашли исследователи — реальная вещь. С другой стороны, очевидно сходство с исследованиями, проведёнными в Солесмесе. Боюсь, англичане попросту отрицают работу, проделанную во Франции (их великом сопернике), а мирские академики предпочитают не упоминать о работе (очень обширной работе), сделанной монахами. По моему мнению, исследователи в Англии, возможно, использовали результаты Солесмеса для реконструкции мелодий. Что ж, продолжайте хорошее дело.

+бр. Филип Андерсон, аббат

 

Редактору:

Огромное спасибо! Чрезвычайно интересная инициатива, а также сведения о Боэции (Дж. Мантет, «Боэций голосом «Секвенции»», АБ №28 «Рифы конфликта»)!

Татьяна

 

Редактору:

Взгляд В. Стерлигова на опыты Кандинского типичен для людей, не понимающих, что такое искусство. И как наивна его уверенность, что инструкция поможет ему «вычислить» истинное, «внесюжетное» содержание произведения! Да ведь поэтому ему и близок Кандинский, что Кандинский — конструктор, инженер, а вовсе не художник, его картины не рождаются, а конструируются — поэтому он их так старательно вычисляет и поэтому их так удобно подвергать анализу, «понимать», как мертвецов гораздо легче понимать, чем живых людей — причем с подсказки! (Как и прочее абстрактное искусство.) Ни музыки, ни третьего измерения в них нет начисто, все это надумано, все это самовнушение согласно пунктам схемы предложенных рассуждений.

Недавно наткнулся на статью о выставке русского искусства в Ватикане. Автор пишет, что старинные иконы выглядят намного более авангардными, чем развешанные в параллель с ними картины авангардистов. Очень уместное наблюдение! Пора, наконец, признаться, что только вневременное способно всегда быть новым, а «нетленка» поспешного производства уже давно и безнадежно устарела. Без надежды когда-нибудь воскреснуть!

Виктор Зверев

 

Редактору:

Очень интересна публикация В. Стерлигова о творчестве Кандинского — и, может быть, даже не столько о творчестве, сколько об искусстве понимания его картин. У многих посетителей выставок Кандинского его абстрактные картины вызывают определенное эмоциональное восприятие, основанное на взаимодействии фигур, линий и цветовой гаммы в 2-мерном пространстве. Но, пожалуй, большинство зрителей затруднилось бы объяснить — или хотя бы переложить в словесное описание — испытанные ими эмоции. Подход Валерия, основанный на аналогиях с построениями музыкальных композиций: мелодией, гармонией, контрапунктом — или даже 12-тоновой системой — совершенно оправдан и позволяет адекватно описать картины художника. Разумеется, каждый зритель может (и должен) переносить видение картин художника в свое собственное эмоциональное пространство — но лично для меня отождествление фигур Кандинского с определёнными музыкальными построениями представляется очень полезным и инструктивным подходом для более глубокого понимания творчества художника.

Также интересна статья Е. Федорович о Гилельсе, одном из моих самых любимых пианистов. Но эта статья представляется мне противоречивой и субъективной. Я не могу судить об исторической точности всех перечисленных сложных отношений между двумя выдающимися музыкантами одной эпохи — но почти уверен, что всегда найдется уважаемый искусствовед или просто свидетель той эпохи, придерживающийся совершенно противоположного мнения. И это естественно — в истории искусства часто случалось, что гении в одной области появлялись в одно и то же время и даже в одном и том же месте, и их отношения не всегда были безоблачными. Далеко не все были готовы воскликнуть: «Шапки долой, господа! Перед вами — гений!» о новом даровании — и конкуренте — как написал в своем журнале Роберт Шуман о Шопене.

Флоренция 15-16 века была свидетелем творческого соперничества между выдающимися гениями той эпохи: Леонардо и Микеланджело, а позднее между Микеланджело и Рафаэлем. Выдающиеся служители искусства того времени придерживались различного мнения, кто из этих гениев достиг наивысших вершин в своем творчестве и кто из них наиболее достоин уважения. Героем Вазари всегда был Микеланджело; выдающийся скульптор Bramante пытался помочь Рафаэлю перехватить заказ у самого Микеланджело (по свидетельствам Вазари); для большинства флорентинцев Леонардо был не только универсальным гением, но и обладал прекрасным уживчивым характером и был в дружбе со всеми, в то время как Микеланджело был известен своей нелюдимостью и неуживчивостью.

Вопрос в том, надо ли анализировать эти — в историческом смысле — мелкие и преходящие детали, тем более, что абсолютную правду отыскать все равно очень трудно или невозможно. Не лучше ли, например, сконцентрироваться на сравнительном анализе исполнения Рихтером и Гилельсом произведений Шопена? Или Баха? Что нового каждый из них привнес в интерпретацию этих и других композиторов? Как они оба повлияли на становление следующих поколений талантливых пианистов 20 и 21-го века? Это мне кажется гораздо важнее, чем подсчет полученных премий и количества зарубежных гастролей.

Саша Трегуб, Калифорния

 

Редактору:

Всегда ощущал величие личности и музыканта Гилельса, опираясь лишь на записи. Важно, чтобы о нем знали правду и ныне живущие, и их потомки.

Александр, Украина

 

Редактору:

Влияет ли знание фактов о жизни артиста на восприятие его искусства? Безусловно. Необходимо ли это самим артистам? Вряд ли. Жизни многих великих не менее драматичны, — Микельанджело, Рембрандт, Моцарт, Шостакович. Художник занят выражением драмы не своей жизни, а драмы жизни как таковой. Фактический материал для биографии, разумеется, необходим, но его отношение к «героике» неоднозначно. Героическая музыка Вагнера призвана воспитывать героев, сам же Рихард Вагнер был далеко не героем и даже не вполне симпатичным в жизни. Я был на концертах «позднего» Рихтера и постоянно слушаю его ранние записи, и вряд ли изложенное выше изменит моё отношение. Так же и Гилельс, хотя я знаком только с записями. Приходит на память древняя мудрость: не стоит прикасаться к идолам, — их позолота может остаться на пальцах…

Валерий

 

Редактору:

Тяжело и стыдно читать о том, как талант знаменитого музыканта служит низкой стороне его личности (Е. Федорович, «Великий Гилельс, неузнанный в своем отечестве», АБ №28 «Рифы конфликта»). И в случае Рихтера это не просто человеческая слабость (откуда у него слабости!): неряшливость, забывчивость или издержки темперамента, как у Ландау, например, а планомерное, хладнокровное подавление своих «соперников» достаточно подлыми средствами. И никто мне не докажет, что музыка в его исполнении от этого ничего не теряет!

Ирма Соловчук

 

Редактору:

Спасибо за материал о Гилельсе и его непростых отношениях с Нейгаузом и Рихтером (Е. Федорович, «Великий Гилельс, неузнанный в своем отечестве», АБ №28 «Рифы конфликта»). Кто-то мог бы ужаснуться тому, насколько много немузыкального в описанных распрях — по крайней мере со стороны Рихтера и Нейгауза — и просто предпочесть об этих фактах не знать. Однако безразличие к деталям биографии творческой, музыкальной личности — не выход. Во-первых, не желая знать о действительных перипетиях судеб выдающихся людей, мы таким образом отказываемся от более глубокого понимания их сути, а также сути человека вообще. Это означает потерю связи с подлинной историей, с материей жизни и человеческой природы, предполагающей врожденное стремление к истине. Понятно, что у каждого слушателя связь с музыкой — это личный, обусловленный мир. Об этом как раз идет речь в статье Т. Апраксиной «Нечто намного большее» в этом же номере журнала. Но эти миры могут и должны развиваться. Слушательский опыт включает очень многое: от прочитанного когда-то на конверте пластинки до собственных эмоций и наблюдений и до внедрения в жития композиторов и исполнителей. Урок состоит в том, что СЛЫШАТЬ МОЖНО ВСЕ — и доброе, и худое, ко всему устанавливая музыкальное и жизненное отношение. Как от музыкального и житейского хладнокровия Рихтера, так от героизма Гилельса можно много узнать о музыке, о жизни, о себе. Во всем слышна та же загадка, которая иным образом изложена в первых главах Книги Бытия.

А. Семенович, Калифорния

 

Редактору:

С большим интересом прочел статьи последнего выпуска (АБ №28 «Рифы конфликта»).

Среди прочего, мне интересно было прочесть статью об отношениях Гилельса, Рихтера, Нейгауза (Е. Федорович, «Великий Гилельс, неузнанный в своем отечестве»). Об этих обстоятельствах я ничего раньше не знал. Однако, статья оставляет ощущение неудовлетворения из-за того, что хотя ее автор — профессиональный музыкант, музыковед, но про собственно музыку, исполнение ее главными героями публикации нет ничего. Хотя, казалось бы… Ну и совершенно очевидно, что автор очень не любит Рихтера, не любит и все, без указания причин. Просто не любит, сильно не любит. Более того, и та, цитируемая характеристика Рихтера Софроницким мне просто непонятна и чрезмерно уничижительна.

Честно говоря, можно по-разному относиться к личности Рихтера, но многие его исполнения Шуберта, Брамса, Мусоргский с Н.Л. Дорлиак, песни Шуберта с Д. Фишером-Дискау — это золотой фонд музыки планеты Земля. По крайней мере, мне так кажется, и мне непонятно, как этого может не понимать профессионал-музыковед, музыкант?

Был забавный эпизод из моего давнего прошлого, когда и Рихтер, и Гилельс еще активно концертировали. Был я в Москве и по неким внешним условиям мог пойти либо на концерт Рихтера, либо на концерт Гилельса. Стою я у театральной кассы и колеблюсь с выбором. А, как часто бывало, кассир — не просто служебный работник кассы, а знаток и ценитель вопроса, прекрасно понял мои терзания. И я понял, что он понимает. Тут он мне говорит, что если я хочу послушать мужественное, МУЖСКОЕ исполнение, то стоит выбрать Гилельса, а в противном случае стоит предпочесть Рихтера. Мне эта оценка запомнилась, и я нахожу, что что-то справедливое в ней есть. В тот раз я-таки выбрал Гилельса; кажется, это была программа с Бетховеном, и я запомнил, что мои впечатления от этого концерта соответствовали характеристике знатока, продающего билеты…

Валерий

 

Редактору:

С удовольствием прочитал статью Елены Федорович «Великий Гилельс, неузнанный в своём отечестве» (АБ №28 «Рифы конфликта»). Автор только вскользь коснулась композитора А. Локшина, а для меня неожиданно высветилась причина негативного отношения к нему Рихтера. Всё дело в оценке композитором звучания инструмента в руках «подошедшего как на дрожжах, новоиспечённого» пианиста. И это композитор высказал в молодом возрасте! Гений — в любом возрасте гений! История постепенно всё расставит по своим местам.

Гилельс и Локшин — это наша далёкая и близкая история. Придёт время, и истина полностью откроется для большинства.

Прочитал не без интереса статью Патриции Уолтон («Доброе старое время, каким мы его хотим», АБ №28 «Рифы конфликта»). У меня возникла мысль: а ведь журнал «Апраксин блюз» как раз и даёт такую возможность — общаться «либералам» и «консерваторам». Чем это не воплощение мечты автора? А её же «О достоинствах шампанского» написано откровенно, наивно и по-женски. Всё это подкупает и заставляет невольно улыбаться, но одновременно и недоумевать — как такая «мишура» может полностью занимать человека?

Владимир, Германия

 

Редактору:

Спасибо за публикацию в АБ 28 («Рифы конфликта») заметки В. Стерлигова «Кандинский и музыка». Раньше мне казалось, что я не очень понимаю этого художника, но благодаря этой статье я сильно изменил свое мнение. Раньше мне казалось, что музыку, как и живопись, нужно оценивать по простой шкале — «нравится» и «не нравится». Однако автор убедил меня в том, что для получения максимального удовольствия нужно потратить время и энергию на хотя бы элементарный анализ того, что слышишь или видишь. Благодаря приведенному в статье удачному примеру анализа «Композиции VIII» — цветовой гаммы, взаиморасположения графических элементов, даже мысленной их эволюции — и вместе с этим отождествлению графических деталей с музыкальными терминами, я понял, что могу по своему усмотрению приближаться и даже войти внутрь этого мира. Вот этот фиолетовый круг вверху в толстой черной оболочке представляется мощным басовым органным аккордом. Просто удивительно. Ещё раз спасибо.

Юрий Крайстчерч, Новая Зеландия

Редактору:

Интересна и хорошо написана, казалось бы, статья Стерлигова о творчестве Кандинского («Кандинский и музыка», АБ №28 «Рифы конфликта»). Но любви к Кандинскому и его экспериментам она во мне не вызвала. Любая хорошая картина хорошего художника более музыкальна, на мой взгляд, чем его потуги насильно пришить голову к хвосту, т.е. снабдить содержанием, взятым с потолка, то, что своего содержания не имеет. Фиолетовый круг не вызывает ничего, кроме отвращения, а весь «шедевр» напоминает коллекцию малоприятных засушенных насекомых, от которых музыку и вообще все живое лучше держать подальше. Есть люди, которым такой «контрапункт» нравится, так же как есть люди, которым нравится любоваться фекалиями и считать их произведениями искусства. То, что таких и так понимающих искусство людей становится все больше, не делает их правыми.

Марк Ю.

 

Редактору:

Мне очень нравится нестандартный взгляд на мир Никиты Ярыгина («Живой организм комикса», «Литература и комикс», АБ №28 «Рифы конфликта»).

Е.Ф.

 

Редактору:

Мне повезло: пока я болела, я смогла прочитать весь номер (АБ №28 «Рифы конфликта»)! Меня так заинтересовала статья Ирины Михайловой «Экзопланеты», что я нашла фильм, о котором она пишет, и послушала музыку Сакамото. Это очень интересная музыка. И я также нашла возможность посмотреть «Солярис», которого не видела раньше, хотя знала «Зеркало» и «Рублева» Тарковского.

Статья Владимира Любезнова («Между Февралём и Октябрём», АБ №28 «рифы конфликта») оказалась очень близка мне по тематике, но его толкование событий 1917 года вызывает возражения, которые мне хотелось бы выразить более подробно. Постараюсь это сделать.

П., США

 

Редактору:

… меня поразила статья «Нечто намного большее» (Т.Апраксина, АБ №28 «Рифы конфликта»). Что-то подобное о природе воздействия музыки мне доводилось читать только в трудах В.В. Медушевского, которые знает далеко не каждый музыкант. Глубина анализа и оригинальный взгляд художника на то, как, слушая музыку, мы проживаем собственную жизнь, а не жизнь условного героя, восхищают. Именно это… я прочитала в статье. Больше — нигде, несмотря на обилие разнообразной литературы по искусствоведению, психологии, эстетике и т.п. Тем временем музыковеды и исполнители продолжают писать про некоего «героя» музыкального произведения… Спасибо Вам! Помимо прочего, это замечательный материал для курса музыкальной психологии.

С уважением,

Елена

 

Редактору:

Очень интересно (Т. Апраксина, «Нечто намного большее», АБ №28 «Рифы конфликта»).

С уважением — Янина Каралене

 

Редактору:

Да! Джоси Грей («Скрипка в лодке», АБ № 21 «Снайпер») любил картины Эмили Карр («Эмили Карр: пройти как можно дальше», АБ №28 «Рифы конфликта»), и мы посетили её дом в Виктории, в Канаде, вместе с моей мамой, когда она ещё была с нами. Мы все находим её картины изумительными.

О Сакамото и саундтреке к » The Revenant» (И. Михайлова, «Экзопланеты. Саундтрек к несуществующему фильму А. Тарковского», АБ №28 «Рифы конфликта»). Знаете, величайшая любовь режиссёра Алехандро Иньяритту, с которым у меня был опыт сотрудничества над его предыдущим фильмом — это музыка, и было просто изумительно иметь Сакамото для этой части фильма — несмотря на то, что он в то время как будто боролся с болезнью. Даже не знаю, как он справился… Но музыка, несомненно, блистательна.

И Тарковский — весьма хорош, конечно же. Как хорошо, что о них написана статья в вашем журнале!

Тесс Галлахер, Порт Анжелес, Вашингтон

 

Редактору:

Владимир Любезнов («Между Февралём и Октябрём», АБ №28 «Рифы конфликта») выбрал очень интересный период российской истории, о котором мне давно хотелось знать больше. Не пытался ли автор проводить сравнение между той эпохой Временного правительства и девяностыми годами прошлого столетия? Или с сегодняшней российской демократией? Считает ли он, что для такого сравнения есть основания?

Джим, Вашингтон

Ответ автора:

Джиму благодарен за интерес к моим размышлениям. Коротко на его вопрос о сравнении того периода с «девяностыми годами прошлого столетия» мог бы сказать, что ситуация вполне сравнима, если иметь ввиду состояние того и другого социума — низы не хотели, а верхи не могли. Но это очень общо. В действительности между этими эпохами лежал период намеренной деформации (как и сейчас) сознания подавляющего большинства людей. Это в дополнение к той их отсталости и темноте, как реликте российского общества!

Что сотворили (и творят) с людьми, хорошо видно со стороны. Это ещё и ещё потерянные поколения. Сколько их было, сколько ещё будет?

В. Любезнов

 

Спасибо Владимиру за его комментарии, он сумел так много вместить в несколько слов! Классовые конфликты — это мне понятно, но что означает намёк на намеренную деформацию сознания людей? Если я это правильно понимаю, значит нечто подобное происходит и в нашей стране тоже. Будет ли Владимир настолько любезен, чтобы провести ещё одно сравнение: между действующими правительствами США и России?

Благодарю за участие.

Джим, Вашингтон

 

Деформацию сознания надо понимать как его сознательное искажение. Мы ведь постоянно имеем дело с выбором.

Джим, я с симпатией отношусь к американцам (разумеется, американцы бывают разные), но не берусь провести сравнение правительств США и России, так как в этих вопросах не сведущ. Простите меня.

В. Любезнов

 

Спасибо за обстоятельный ответ. Похоже, что мистер Любезнов очень хороший человек.

Джим, Вашингтон