Как мы проводим время?», – вопрос столь же привычный, как и двусмысленный. В русском языке слово «проводить» имеет несколько значений, в том числе и ОБМАНЫВАТЬ. Вот в этом необычном контексте я и хочу поговорить сегодня о времени – эфемерной, но очень важной субстанции, и о приборах, которые эту неуловимость измеряют – часах.

Первобытная жизнь была, по нашим представлениям, сурова, а периоды, ее определяющие, незамысловаты и крупны – день и ночь. Насколько нам известно, часов в их нынешнем понимании не существовало. Часами в ту эпоху были: наше главное небесное светило – солнце, и его ночные заместители – луна и звезды.

Зарождающиеся цивилизации приносят необходимость более точного определения времени. Именно к этому периоду и относятся первые известные нам попытки человека осмыслить время (а значит, поискать возможность найти с ним общий язык), создавая все более изощренные механизмы для его измерения: появляются солнечные – дневные, часы и более универсальные – песочные, водяные хронометры, делящие на часы не только дни, но и ночи. Часам отдавали лучшие, а значит самые дорогие материалы, использовали новейшие изобретения. Так, появление песочных часов стало возможным только после изобретения прозрачного стекла и обретения человеком умения производить мельчайший порошок. И хоть и пересыпается этот песок с незапамятных веков, но не утекает в Лету. Живы до сих пор традиции использования песочных часов: на флотах всего Мира в любую погоду и при любых обстоятельствах время отмеряют склянками (песочными часами) и бьют в рынду – корабельный колокол, отмечая каждые полчаса. Этот порядок незыблем и не зависит от обстоятельств. Известен исторический анекдот: будущий адмирал Российского флота Ушаков начинал карьеру капитаном императорского фрегата. Во время отдыха императрицы он не услышал бой рынды и начал отчитывать вахтенного, но тот ответил, что не хочет беспокоить Государыню. Разгневанный Ушаков велел бить по Уставу, а разбуженная самодержица повысила его за это в звании.

В британской Палате общин даже сегодня двухминутные песочные часы используются перед «разделением голосов» – способом голосования, когда члены парламента встают со своих мест и переходят на ту сторону зала, которая голосует за или против принятия закона. Пока сыплется песок, «колокола голосования» слышны во всех уголках здания, чтобы все знали, что сейчас идет «голосование».

Инструменты меняются, а время неумолимо – в любом месте и на любом приборе оно одно и то же.

Меняются эпохи, века, общественные формации , а время неизменно отмеряет каждому свой срок.

Тогда люди (особенно те, кто побогаче и познатнее и кому есть, что терять) начинают задумываться о сделке со временем (не будем вспоминать разных фаустов и дорианов греев, а обратим свой взор на реальных господ).

Но как договориться с этим ничем? Очевидно – никак, тем более, что в процесс постоянно вмешиваются природные факторы и несовершенства устройств. Быть может, возможно добиться согласования с контролером – часами; быть может, дело исправит изобретение часов нового типа – механических? Что ж, попытка не пытка!

К решению этой многотрудной и многогранной задачи привлекаются лучшие умы: Леонардо да Винчи и Джеронимо Кардано, и лучшие руки: механики, художники, скульпторы, ювелиры…

И, наконец, в XIII веке по всей Европе появляются первые общественные часы – башенные. Такие часы устанавливались на колокольнях монастырей, чтобы возвещать о наступлении времени молитвы или работы. Первоначально английское слово clock, саксонское clugge, французское cloche и древнегерманское glocke обозначали колокол, и первые механические часы не имели циферблата, но оповещали о времени боем, отзванивая в каждом из монастырей свое, так называемое «Монастырское», время.

Самые первые в мире башенные часы были установлены в Лондоне на башне Вестминстерского аббатства еще в 1288 году. Это всем нам знакомый Биг Бен.

Затраты на содержание башенных часов всегда были огромны – нужно постоянно их смазывать, подводить стрелки, зато по сути они «обеспечивали» временем весь город. Часы-куранты на Спасской башне Московского Кремля, одни из древнейших в мире, были установлены в XV веке. В дальнейшем они неоднократно реставрировались и заменялись. Современные куранты появились в 1852 году и в настоящее время являются единственными полностью механическими.

Когда светская власть исторически пересиливает церковную, часы занимают свое место на башнях городских ратуш. Время становится «Городским» – своеобразным символом и атрибутом власти, центром городской жизни.

Часам на башнях дарят дорогие механизмы и циферблаты, золоченные стрелки и цифры, удивительно красивый карийон. Но… время по-прежнему неумолимо. Быть может потому, что оно общее?

И вот в модный обиход входят индивидуальные часы – для избранных: карманные, запястные, в кольцах, серьгах, табакерках, украшенные диковинными каменьями, из драгоценных металлов. Кстати, изобретению белого золота мы обязаны именно часам. История отсылает нас во времена правления короля-солнца Людовика XIV, когда, согласно указу короля, только люди очень богатые и знатные имели право на ношение часов из золота (а других ведь и не было). Как раз в это время во Франции зарождается молодое сословие – буржуазия, а в Швейцарии возникает новый центр ювелирного и часового производства, сформированный из изгнанных французских гугенотов. Спрос рождает предложение: Новые Французские обретают часы из белого золота.

Часы стали личными – близкими и любимыми: большими – для украшения интерьеров, и совсем маленькими, носимыми в карманах (они в просторечье именуются по их форме «луковицей»). А время по-прежнему осталось независимым. Но и люди тоже не сдаются и создают удивительные механические часы-безделицы, предпринимая самую, пожалуй, отчаянную попытку умаслить время. Это комнатные часы различного механического устройства: маятниковые, каретные, музыкальные, астрономические, с движущимися стрелками и вращающимися циферблатами и, конечно, часы с анимацией – главным героем этого рассказа.

Начиная с ренессанса и до середины XIX столетия большой популярностью пользуются часы, созданные трудом сразу нескольких творцов: часовщиков, ювелиров, художников, скульпторов, мебельщиков и даже музыкантов. Причем сами часы в этом случае были далеко не главными. ЗАТЕИ – вот то, чем можно задобрить время. Изделия с анимацией украшали парадные и жилые интерьеры императорских дворцов и особняков знати. В этих причудливых предметах по-своему отражались веяния моды, чаяния и предпочтения эпохи. При этом не меньше функциональной стороны важна была внешность курьезного предмета. Декор механической начинки – особая сфера декоративно-прикладного искусства, сочетающая самые передовые научные изыскания с высокой эстетикой исполнения. Демонстрация достижений технической мысли была непременной составляющей часов с курьезами и весьма приветствовалась заказчиком: это были единичные фигурки или целые живые картины, движущиеся под музыку.

Автоматические игрушки с часами пришли в Россию из Европы в эпоху Екатерины II. Их стала самозабвенно собирать императрица, а вслед за ней – вельможи. Впоследствии эти коллекции вошли в собрание декоративно-прикладного искусства Государственного Эрмитажа.

На протяжении XVII и XVIII веков в изготовлении каминных и настольных часов, снабженных хитроумными устройствами, принимали участие ведущие мастера своего времени. Часы с музыкальными механизмами и анимацией часто имели и другие сложные функции. Так, например, в астрономических часах Луи Пуаре на разных циферблатах демонстрируется время, день недели, месяц, год, фаза луны, время захода и восхода солнца. Многие часы изготавливаются с открытым механизмом для демонстрации его совершенства. Другие, наоборот, скрывают свою тайну. Часы прячутся в кареты, колесницы Аполлона, вазы, трости. В часах знаменитого лондонского мастера Джеймса Кокса механизмы – часовой и музыкальный, всегда надежно скрыты от глаз. Да и сами часы занимают здесь далеко не главное место. Знаменитые его творения «Часы-ларец» и «Павлин» не только отвлекают нас от скоротечности бытия, но и прячут циферблаты под обилием декоративных деталей (павлин, петух, сова, деревья, грибы и т.д.). Мы видим роскошные живые картины и только потом понимаем, что это часы.

Создатель такого совершенного творения должен быть неординарной личностью. Каким же он был, Джеймс Кокс? Выдающийся ювелир, бронзовщик, часовщик и большой придумщик, проживавший в Англии в XVIII веке. В коллекции Государственного Эрмитажа много работ этого мастера, и все они неизменно вызывают восторг зрителей. Но редко кто задумывается над тем, как они попали в Коллекцию. А история это почти детективная. Все они ввезены в Россию контрабандно. Жила во второй половине XVIII века некая дама по имени Элизабет Кингстон. Была она английской аристократкой, авантюристкой международного масштаба и имела двух мужей: в России и Англии. Именно этим обстоятельством она умело пользовалась, пересекая границы якобы по пути к одному из своих мужей. При этом перевозимое ею имущество не облагалось, как личное, таможенной пошлиной. На самом же деле механические диковины направлялись в Китай, где обменивались на фарфор и шелка, возвращавшиеся тем же путем в Англию. Именно так попали в Россию в разобранном виде знаменитые часы «Павлин». Именно в таком виде и приобрел их Потемкин для Екатерины II. Собрать их смог только великий русский мастер Кулибин. Кстати, именно он, а не Фаберже придумал и впервые преподнес Царственной особе во время ее приезда на Пасхальное богослужение в Нижний Новгород украшенное традиционным русским орнаментом искусно исполненное яйцо с механической диковиной. Яйцо показывает Храм гроба Господня: вход в пещеру, заваленный камнем. Выход из пещеры охраняют стражники. Появляется Ангел , камень отваливается , стражники падают ниц, входят жены – мироносицы, чудо торжества духа свершилось! Яйцо состоит из более чем 700 деталей. До сих пор эти часы идут, правда заводятся один раз в год – в ночь на Светлое Христово Воскресение, и тогда они каждые четверть часа играют церковные гимны. Императрица умела ценить таланты. Кулибин был щедро награжден, назначен главным механиком Российской Академии Наук, а имя его впоследствии стало нарицательным.

Люди становятся все более и более изобретательными в борьбе со временем. И вот уже в моду входят часы, где собственно хронометру уделялось порой второстепенное значение. Порой его даже трудно было отыскать. Они изображали занятия и профессиональную деятельность людей и животных, одетых, как люди: музыкальный дуэт мартышек, точильщик, фокусник. Расскажу об одних из них. Эти часы, имеющие в своем составе анимационный автомат, относятся к типу «Фокусник». Часы такого типа получили распространение во Франции во второй трети XIX века. Корпус часов выполнен из золоченной бронзы, циферблат посеребренный, стрелки – вороненой стали типа Бреге. Сверху стелы – стол, украшенный по фронтону фигурами лебедей. За столом – мужская фигура в восточном одеянии, в руках у него по серебряному колпачку, такой же посередине стола. Анимационный механизм приводит в действие руки и голову факира. Он, кивая и поворачивая голову, поднимает руки с колпачками, под которыми на столе возникают кубик, шарик, мышка или ничего. Часы эти придумал и изготовил в своей мастерской известный французский часовщик и фокусник Рене Гуден. Кстати, имени этого человека мы обязаны псевдонимом Гарри Гудини, который всю жизнь мечтал стать фокусником.

Человек уже подчинил своим прихотям движения фигурок, маятников, циферблатов, он может даже передвинуть стрелки.

Но как передвинуть время?

Может быть, оно чувствительно к музыке?

Именно тогда, в конце XVIII века, предприимчивый механик Иоганн Георг Штрассер бросил вызов всему часовому цеху, решив создать нечто для тех лет невообразимое, механический оркестр-часы с двумя встроенными органами.

Фактически, в этом предмете аккумулировано все, что было самого лучшего в Петербурге: самые лучшие мебельщики, грузовщики, механики, органные мастера

Предположительно часы Штрассера были заказаны Павлом I для Михайловского дворца, однако работа над проектом заняла у знаменитого механика и часовщика Иоганна Георга Штрассера около восьми лет, и была закончена только в 1801 году. После смерти императора о часах забыли, и мастеру, вложившему в них практически все свои средства, пришлось организовать лотерею, сделав часы главным призом. По стечению обстоятельств выигрышный билет оказался у вдовы пастора, жившей в Латвии. В 1805 году она приехала в Петербург, где Александр I выкупил у нее часы за 20 000 рублей. Уже после переезда в Зимний дворец часы неоднократно ломались, и их ремонтом занимались наследники Штрассера. В 2015 году часы полностью отреставрированы в мастерских Государственного Эрмитажа и установлены в Александровском зале. Этот день стал вторым днем рождения механического органа. А отмечается событие традиционно: в гости к Часам приходят ведущие оркестры Санкт-Петербурга и играют поочередно с часами все записанные на их валиках мелодии.

Музыка тоже не превратила жизнь в бесконечность. Более того, люди смирились с невозможностью создания «вечного двигателя», но «вечноидущие» часы Джеймса Кокса все-таки существуют.

Они появились в 1774 году и имели самый заурядный для своего времени вид: корпус из красного дерева был выполнен в виде башенок, а сквозь прозрачное стекло можно было видеть работу механизма. Остеклен механизм был со всех сторон, поэтому скрыть что-то было невозможно. Высота часов составляла два метра.

Кокс вполне осознанно не стал гнаться за идеей получения энергии от своего «вечного двигателя». Он пошел по пути изготовления часового механизма, не требующего подзавода. Разумеется, изобретатель считал, что сконструировал настоящую вечную машину. Это не так, конечно.

Движущей силой всего механизма была ртуть, которая под действием атмосферного давления поднималась или опускалась из стеклянной емкости внизу часов по стеклянной трубке. Все части механизма находились в подвешенном состоянии, и уравновешивались противовесами. Когда ртуть подымалась в трубке, та, чуть увеличиваясь в весе, опускалась. Это обеспечивало достаточное движение механизма подзавода пружины, свернутой внутри часов. Колесо, соединяющее ртутный барометр и часы, по задумке конструкторов двигалось только в одном направлении, и грузы, необходимые для работы часового механизма, оказывались всегда поднятыми, неважно, как вела себя ртуть (и, соответственно, атмосферное давление) – опускалась или поднималась в трубках.

Часы Кокса вписывают отдельную главу в историю изобретений человека. Заслуга Кокса в том, что он не только использовал силу науки, но уже в XVIII веке сделал изобретение, предполагающее, что природа может обеспечить бесплатной энергией механизм, делая его практически «вечным».

Но сделать вечной нашу жизнь не смог даже он.

И тогда люди пришли к единственно верному выводу: если время нельзя растянуть, значит нужно его ЗАПОЛНИТЬ!