Аннотация. Статья посвящена анализу роли университетского образования, его целям, задачам и организации университета как социального института согласно философской концепции виднейшего философа идеализма ½ XIX века Иоганна Готлиба Фихте. В статье кратко описываются предтечи идей немецкого философа, освещается его видение относительно занятия наукой как искусством и призванием. В достижении главной цели — воспитания нации, высшее образование как призвание воплощается в образе жизни ученого, служащего науке и обществу. В статье описана роль государства в реализации этой цели, а также внутренняя организация и система функционирования университета. Указаны средства достижения, в числе которых реформирование системы факультетов, где доминирующую роль призвана играть философия. Описаны методы взаимодействия профессора и студента, а также внутренняя организация университетского сообщества. Делается вывод, согласно которому наиболее емким определением организации университетской жизни в достижении поставленных перед ней немецким философом задачи воспитания и обучения является термин «профессорская семинария».

 

 

Каждое общество нуждается в таком социальном институте, который будет обеспечивать преемственность культуры и вместе с тем успешную подготовку человека к жизни. В истории человечества едва ли не лучше всех с этой задачей справился университет. История университета в том виде, в каком его знает европейская история, составляет около тысячи лет, и в течение этого времени университет как явление прошел несколько фундаментальных этапов собственной трансформации. Период с XII по XIX вв. некоторые авторы обозначают как эпоху классического университета, с начала XIX по середину XX — пост-классического, современный же этап обозначается как «массовый университет», с присущими ему идеями глобализма и всеобщей доступности. Современные университеты во многих своих существенных моментах сохранили особенности, как корпоративные, так и академические, присущие университетам прошлых эпох. В известной степени университет становится своего рода зеркалом общества, в котором отражается настоящее, основанное на прошлом, то, что именуется традицией, и закладывается будущее, именуемое новизной.^[1] Для того, чтобы осмыслить ту роль, которую играет университет в обществе, следует обратиться к истории университетской идеи.

«Университетское образование, институциализировавшееся в XII в., лишь к середине XIX столетия приобретает развитую форму теоретической рефлексии, реализованной в анализе его идеи как совокупности представлений об основополагающих ценностях, целях и границах функциональности образовательного подразделения».^[2] И хотя университет как явление в европейской истории относится к XII веку, все же «первым опытом осмысления идеи университетского образования было создание исследовательского университета в Берлине, воплощённой Вильгельмом фон Гумбольдтом».^[3] Именно его идеи и идеи его сподвижников и продолжателей, одним из которых был ректор берлинского университета Иоганн Готлиб Фихте, стали впоследствии опорой создания современного университета. По замыслу Гумбольдта, новообразованный берлинский университет должен был стать центром науки, культуры, образования и в целом образцом для подражания. Основные акценты Гумбольдт ставил на философском, естественнонаучном и математическом образовании, а главной задачей университета ставился поиск истины. Для обеспечения достижения поставленной задачи в стенах университета необходимо обеспечить академическую свободу, единство исследования и преподавания. Таким образом, занятие наукой должно было способствовать духовному и нравственному развитию как отдельно взятого индивида, так и нации в целом.

Итак, университет, согласно представлениям Гумбольдта, призван был стать главным местом развития индивида. Вместе с тем задача университета, которая представляется главной в наше время, а именно — профессиональная узкопрофильная подготовка, является задачей, согласно Гумбольдту, как минимум второстепенной важности. Университет был призван объединить в своих стенах объективную науку и субъективное образование, обеспечивая таким образом целостное развития индивидов, не в последнюю очередь посредством вдохновения чужим примером, играя, таким образом, и важную роль в социализации молодежи: университет призван был стать местом не только формирования интеллектуала, но сознательного гражданина своей страны.^[4]

Таким образом, фон Гумбольдт видел предназначение высших учебных заведений в объединении под своим руководством с внутренней стороны объективной науки с субъективным образованием, а с внешней — законченного школьного образования с первыми самостоятельными занятиями, или, скорее, в том, чтобы произвести переход от одного к другому.^[5] Университет должен быть институционально свободным от сфер, стремящихся использовать его как инструмент получения практической пользы в ущерб собственно научно-исследовательской и образовательной деятельности. Свободным должно было стать и знание, преподаваемое здесь, которое необходимо сузить от объема универсального до объема научного. Так, университет должен был получить известную автономию по отношению к контролю со стороны государства.^[6]

Воплотить свои идеи и представления об идеальном университете Гумбольдт намеревался во вновь образованном в 1809 году Берлинском университете. В основу модели этого учебного заведения легли три основных принципа: во-первых, принцип отрицания исключительно утилитарного подхода к образованию, во-вторых, противодействие исключительно эмпирической стороне науки, противопоставляющей себя достижению фундаментального теоретического знания, и третий принцип утверждал господство гуманитарного образования как необходимого для всестороннего развития личности.^[7] Такова идея университета: синтез исследования, воспитания и обучения станет тем путем, по которому пойдет европейская мысль об идейном устройстве университета как такового. 

Решение об основании Берлинского университета было принято 16 августа 1809 года, а через некоторое время Вильгельм фон Гумбольдт возглавил дипломатический корпус Прусского королевства в столице Австрии, а пост ректора, по приглашению самого короля, занял Иоганн Готлиб Фихте, один из ближайших приверженцев и идейный продолжатель основоположника идеи современного университета Гумбольдта. Именно с именем этого великого философа, виднейшего представителя немецкой классической философии связана, на наш взгляд, одна из интереснейших теорий о предназначении и устройстве университета.

Иоганн Готлиб Фихте родился в Рамменау в 1762 году, в бедной крестьянской семье. Его отроческие годы были отмечены нищетой. Впрочем, благодаря барону фон Милицу Фихте смог закончить теологический факультет Йенского университета. Познакомившись с трудами Эммануила Канта, виднейшего философа того времени, основоположника философского направления идеализма, молодой философ настолько проникся кантианством, что уже в 1791 году, после репетиторства в Варшаве, написал «Опыт критики всякого откровения», где принципы критицизма применены так, что работу не стыдно было показать самому Канту. По иронии судьбы авторство этой работы, опубликованной анонимно, приписали самому Канту, однако честность философа из Кенигсберга  в итоге сделала Фихте мировой знаменитостью.^[8] Университет, согласно Канту, несет в себе черты и научного учреждения, связанного с поиском истины, и ненаучного, общественно-полезного образовательного учреждения. До конца осмыслить и привести в единую систему эту дихотомию удалось, на наш взгляд, Иоганну Фихте.

Фихте предлагает построить новый университет. Свой проект он излагает в «Дедуктивном плане организации высшего образования в Берлине» (1807) и некоторых других сочинениях. Именно в его идеях прослеживается та фундаментальная роль, которую все немецкие классики философии отводили знанию и его социальной функции.^[9] Университет является необходимым звеном в системе целостного национального воспитания, объединения людей на основе общности языка, культуры и мировоззрения. В сочинении «Речи к немецкой нации» прослеживается идеологический фундамент реформы образования Фихте — возвысить национальную жизнь отдельно взятого народа до уровня жизни человечества и вместе с тем сформировать у этого народа инициативу к будущему творчеству, результаты которого будут способны занять достойное место в общечеловеческом фонде идей.^[10]

Говоря об образовании, и в частности высшем образовании, Фихте считает его по своей сути призванием, хотя и обозначает его как «идею». Он определяет ее как всепокоряющую судьбу, которая обнаруживается в конкретном человеке уже в период обучения.^[11] Собственно, эта идея образования как призвания конкретного человека станет одним из фундаментов его видения всей системы университетского образования. И своего пика в плане внешнего и внутреннего проявления это призвание достигает в фигуре ученого. Критикуя такую сторону буржуазного общества как стремление к наслаждению, Фихте считает, что вся идея функционирования университета должна иметь целью формирование ученого по призванию и, фактически, замыкаться на этой цели.

Необходимо, как говорит Фихте, чтобы у высших служителей государства прочно укоренился образ мысли, при котором обществу служат не затем, чтобы иметь возможность жить, но хотят жить, чтобы мочь служить обществу^[12]. Но этого можно добиться, по мнению Фихте, только в образе жизни, идеалом и фундаментом которого является наука. Университеты должны давать то образование, в котором нуждается государство, и таким образом способствовать осуществлению общенационального воспитания. Отсюда вытекает и фундаментальная мысль Фихте — университеты призваны исполнять, прежде всего, воспитательную функцию, а не только лишь учебную. И как раз этой фундаментальной функции многим университетам начала XIX в., по мнению немецкого философа, не доставало.^[13]

Студентам и преподавателям надлежит настолько проникнуться наукой, что они должны стать способными отдаться ей полностью. Жить наукой так, чтобы мысли и деятельность приняли научную форму. И когда это произойдет, когда университет окажется способен к достижению этой цели, тогда сама наука станет искусством. Именно этому искусству науки и призван научить университет. Для обеспечения национального воспитания посредством этого искусства науки недостаточно, по мнению Фихте, обучения узконаправленной специальности, рассчитанного на извлечение прибыли посредством частного прикладного характера по завершении обучения. Это может стать целью только среднего человека, не имеющего подлинно научного призвания. Однако такое несоответствие цели университета и цели большинства студентов превращает диплом, выдаваемый университетом, в утилитарное средство прокормить себя и свою семью. Единственное, что остается университету в таком случае, который Фихте обозначает как наличие свободной воли у выпускника, это надеяться на добрую волю последнего. Новая же модель университета призвана как раз к тому, чтобы воспитать волю универсанта, направить ее на достижение подлинной свободы — истинно научных решений, и свести к минимуму, и даже сделать невозможным, принятие решений, противоречащих истине. Цель подлинного образования — создание и осуществление цельного духовного бытия, и если университет не формирует образ мышления, направленный на его достижение, то это как минимум означает, что обучение еще не завершено. Кроме того, в этом случае от произведения интеллектуальных трудов такого выпускника можно получить разве что догматические измышления, никоим образом не способствующие развитию новаторского подхода. Новое же существование науки требует сознательного овладения ученостью, а потому больше не должно быть места преподаванию путем предоставления преподавателем студенту готовых результатов, зафиксированных в конкретных носителях, а тем более разработанных профессурой прежних поколений.

Итак, эта школа искусства науки необходима и служит завершением системы национального воспитания. Университет призван воспитать в студенте умение научного использования собственного рассудка, которое должно иметь место в результате знаний, получаемых начиная со среднего школьного образования.

Отдельного внимания заслуживает видение Фихте взаимоотношений студента и преподавателя. Студент не должен быть безмолвным слушателем, как то часто имело место в университете прошлого. Напротив, студент должен являть собой живого собеседника, который стремится к диалоговой форме получения знаний. Представляется, что идеалом такой формы обучения является платоновская метода, ярко представленная в его диалогах, в которых реализатором такого процесса обучения является Сократ. Обучение должно облечься в форму непрекращающегося собеседования и диалога, в процессе которого происходит самостоятельное осмысление. Только таким образом, по мнению Фихте, можно достичь активности в этом направлении.^[14]

Студент призван целиком и полностью отдать себя служению науке, сосредоточить себя на ней, а потому ему следует отделить себя от внешнего мира с его мирскими утилитарными целями и интересами. Цель университета, как было сказано выше — воспитать художников науки, способных творить на благо общества, а также производить других таких же художников-профессоров. И таким образом университет становится тем, что можно обозначить как «профессорская семинария». На наш взгляд, это определение лучше всего отражает суть идеала, который Фихте ставит перед собой, говоря о фундаментальной цели нового типа университета.

Внутренний быт такой «семинарии» должен быть обусловлен соответствующим нравственным климатом отрешенности от повседневных бытовых мелочей и потребностей, которые способны лишь вредить поставленной цели. Для этого студенты должны быть обеспечены всем необходимым в плане материального достатка, а при начале деятельности в качестве ученых — достойным содержанием. Вместе с тем студенты должны на базе университета совместно вести хозяйство, созидая и укрепляя таким образом внутреннюю общину, в которой они могут пребывать в научной жизни, делиться измышлениями и взаимно наставлять и помогать друг другу в продвижении. Так студенты способствуют друг другу в совершенствовании искусства науки друг в друге. Ради достижения подобного климата в общине Фихте предлагает разделить студентов, учащихся ради искусства науки, и студентов, учащихся ради достижения повседневно-бытовых утилитарных целей.

Для достижения своей главной цели Фихте предлагает отказаться от традиционной, основанной еще в средние века, внутренней системы университетов, делившей факультеты на философский, теологический, медицинский и юридический, где философский является низшим и базовым для остальных трех факультетов. Это нецелесообразно, так как, по мнению Фихте, богословие и юриспруденция совпадают с философией, филологией и историей относительно того, что касается использования научного рассудка. Медицина же вполне совпадает с естествознанием. Так, необходимость в выделении этих направлений в отдельные факультеты попросту отсутствует.^[15]

Философия, в силу того, что именно она способна вытащить на свет суть каждой другой науки, по мысли Фихте образует основу преподавания и не должна ограничиваться в университете ролью одного из особенных факультетов, но должна стоять особняком в виде особой коллегии философского искусства, должна стать для него в целом источником формирования его научного характера и ферментом дальнейшего научного развития.^[16] Задача такой высшей школы — учиться и учить философствованию. Далее идет филология, целью изучения которой является взаимопонимание людей. В число конкретных наук, как это было и у Канта, входят математические и исторические науки.

Ученый же, знающий о том, что его деятельность представляет собой одну из форм самосознания духовной субстанции, безусловно, есть нравственное существо. Его мастерство должно стать ключевым его качеством, а само университетское сообщество (причем речь идет как о профессорах, так и о студентах) как среда формирования таких ученых должно быть автономно от административного давления со стороны внешних структур — как государственных, так и иных социальных институтов. Вместе с тем Фихте не предлагает полностью изолировать университетские структуры от государства. В конце концов, университет сам по себе не может находиться вне государственно-политической структуры, более того, он призван оказывать известное влияние на общество в плане его формирования и сплочения, а потому, по определению, не может быть полностью автономен. Это противоречивое на первый взгляд положение Фихте разрешает следующим образом: он предлагает ввести в сферу государственно-политического управления авторитетных представителей университетского научного сообщества после их отхода от активной деятельности в рамках университета в силу преклонного возраста. Таким образом, авторитетные, умудренные опытом и знаниями настоящие ученые, согласно представлениям Фихте, войдут в высшие круги управления государством, обеспечив связь университетского сообщества и политической структуры.^[17] Никакой проблемы для призвания это не составит, так как, по идее Фихте, ученые будут продолжать заниматься научным творчеством и по окончании своей активной деятельности в стенах университета, потому что, по смыслу самого призвания, оно не способно быть ограничено ни рамками места, ни возрастными рамками. Это решение имеет и другие преимущества, как то: существенное повышение компетентности членов государственного управленческого аппарата в условиях абсолютной монархии с бюрократичностью ее властной системы, а также образование системы представительства университета в органах государственной власти с возможностью оказывать определенное влияние и способствовать недопущению ущемления прав университетского сообщества и академической свободы в достижении ее высоких целей, ведь сам университет имеет цели, во многом схожие с целями государственными, особенно касательно формирования общества.

Таким образом, модель университета, разработанная Иоганном Готлибом Фихте, является одним из ярких примеров того, как виднейшие умы XIX века пытались ответить на духовные и образовательные запросы своего времени. В попытках сплавить в единую конструкцию задачу воспитания нации, ее образования и вместе с тем неустанный поиск научной истины, Фихте, как и многие философы и интеллектуалы своего времени, не заметил деконструктивного по своей природе характера идеи, согласно которой следовало абстрагироваться от утилитарных устремлений в научных исследованиях. Они игнорировали факт растущей профессионализации различных областей знания и практики, их специализации и усложнения взаимоотношений между различными отраслями науки. Знание они по-прежнему видели в духе средневековых богословских моделей как единое целое, сущность которого состоит в «теории всего».

Вместе с тем, среди идей Фихте, как представляется, имеют место актуальные и по сегодняшний день. Идея о том, что университет, как общая система, должен стать в определенной мере автономным сообществом ученых, кажется весьма актуальной. Ведь без этого сложно себе представить, в каких условиях можно добиться повышения интереса и сознательности ученых в отношении науки. И хотя идея о полном отделении тех, кто стремится к науке как искусству от тех, кто стремится к ней, преследуя утилитарные цели, и кажется идеалом, достичь которого попросту невозможно, все же определенные действия в эту сторону сыграли бы свою положительную роль в развитии университета и формировании ученого.

Мысли Фихте об усиленном внедрении философских дисциплин в обучение студента также представляются немаловажными. Философия, призванная формировать мышление молодого человека, на современных гуманитарных факультетах не имеет значительного места и заканчивается по завершении пропедевтического периода. Компенсировать этот недостаток академическим образом для большинства студентов не представляется в дальнейшем возможным.

Важна и педагогика обучения, предлагаемая философом. В наше время многим профессорам не хватает видения студента как собеседника. Часто преподаватели организуют процесс обучения в стиле зачитывания записанного когда-то лекционного материала, в результате чего уровень осмысления материала студентом остается достаточно низким.

Немаловажны предложения Фихте обеспечить студентов всем необходимым в материально-бытовом плане в период обучения. Действительно, если государство ставит цель формировать интеллектуальную элиту, следует предоставить максимальное количество времени для того, чтобы это формирование было полноценным и всеобъемлющим. Совершенно точно качество обучения не в последнюю очередь зависит от бытового обеспечения и мотивации учащегося. Когда его жизнь не устроена с материальной точки зрения, студент вынужден тратить изрядное количество времени на обеспечение себя в материально-бытовом плане. Кроме того, это напрямую влияет на формирование ценностной ориентации. Если у студента отсутствует надлежащее обеспечение во время учебы, а также резонные перспективы после нее, то в лучшем случае он будет продолжать учебу исключительно с целью обеспечить себе хоть сколько-нибудь достойное материальное существование. При таких условиях усилия государства в системе образования попросту уходят в песок, и вместо достижения экономии государство теряет потенциальные интеллектуальные кадры. Как раз против такой ситуации и боролся Фихте, предлагая должным образом обеспечивать студента. Не стоит забывать, что философ и сам был из нищей семьи, а потому на собственном опыте знал, как тяжело бедному студенту, стремящемуся к знанию, достичь поставленной цели.

И наконец, предложения Фихте относительно внутренней структуры самоуправления внутри университетской среды выглядят весьма положительными. Представляя студенческое сообщество как своего рода «семинарию», где каждый помогает своему ближнему в достижении высокого идеала, Фихте тем самым опирается на хорошо известный ему опыт прежних поколений студентов, где студенческие коллегии были объединены единым духом христианства и оказывали посильную помощь друг другу на пути к достижению поставленных интеллектуальных и духовных задач. Положительный пример таких студенческих коллегий как с интеллектуальной, так и с нравственной точки зрения к началу XIX века был хорошо известен по примеру католических духовных семинарий, где с середины XVI века готовили священнослужителей.

 

 

Библиография

 

Гумбольдт В. К. фон. О внутренней и внешней организации высших научных заведений в Берлине в: Неприкосновенный запас, 2002 № 2.

Захаров И. В., Ляхович Е. С. Миссия университета в европейской культуре, Новое тысячелетие, М., 1994.

Иваненко А. А. И. Г. Фихте об университетском образовании в: Вестник СПбГУ. Философия и конфликтология, 2017. Т. 33. Вып. 4.

Кислов А. Г., Шмурыгина О. В. Идея университета: ретроспектива, версии и перспективы в: Образование и наука, 2012. № 8 (97).

Новохатько А. Г., Новохатько И. М. К вопросу об историко-философских предпосылках идеи классического университета в: Вестник ТГУ, выпуск 11 (115), 2012.

Ольшанникова Н. А. Эволюция идеи университета в эпоху индустриализации в: Научное обозрение. Педагогические науки, 2017.

Повзун В. Д. Миссия университета — история и современность в: Вестник ОГУ, 1.2005.

Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Том 4: От романтизма до наших дней, Пневма, СПб, 2003.

Ридингс Б. Университет в руинах, М., 2010. 

Фихте И. Г. О сущности ученого и ее явлениях в области свободы в: Фихте И. Г. Соч., СПб., 2008.

Фихте И. Г. Речи к немецкой нации, Наука, СПб., 2009.

Фишер К. История новой философии. Т. 6. Фихте. Его жизнь, сочинения и учение, СПб., 2004.

Fichte J. G. Deduzierter Plan einer zu Berlin zu errichtenden hoheren Lehranstalt in: Gründungstexte, Humboldt-Universität zu Berlin, 2010.

 

Ссылки

 

^[1]      Ср. Повзун В.Д. Миссия университета — история и современность в: Вестник ОГУ, 1. 2005, с. 13.

 

^[2]      Кислов А. Г., Шмурыгина О. В. Идея университета: ретроспектива, версии и перспективы в: Образование и наука, 2012. № 8 (97), с. 102.

 

^[3]      Ольшанникова Н.А. Эволюция идеи университета в эпоху индустриализации в: Научное обозрение. Педагогические науки, 2017, с. 141.

 

^[4]      Ср. А. Г. Кислов, О. В. Шмурыгина, Ibid, с. 104.

 

^[5]      Ср. Гумбольдт В. К. фон. О внутренней и внешней организации высших научных заведений в Берлине в: Неприкосновенный запас, 2002 № 2.

 

^[6]     Ср. Новохатько А.Г., Новохатько И.М. К вопросу об историко-философских предпосылках идеи классического университета в: Вестник ТГУ, выпуск 11 (115), 2012, с. 260.

 

^[7]      Ср. Захаров И.В., Ляхович Е.С. Миссия университета в европейской культуре, Новое тысячелетие, М., 1994, с. 52.

 

^[8]      Ср. Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Том 4: От романтизма до наших дней, Пневма, СПб, 2003, с. 32.

 

^[9]      Ср. Ридингс Б. Университет в руинах, М., 2010, с. 103.

 

^[10]      Ср. Фихте И. Г. Речи к немецкой нации, Наука, СПб., 2009, сс. 208–209, 249–251.

 

^[11]      Ср. Фихте И. Г. О сущности ученого и ее явлениях в области свободы в: Фихте И. Г. Соч., СПб., 2008, с. 341.

 

^[12]      Fichte J. G. Deduzierter Plan einer zu Berlin zu errichtenden hoheren Lehranstalt in: Gründungstexte, Humboldt-Universität zu Berlin, 2010, pp. 9-123.

 

^[13]      Fichte J. G. Ibid.

 

^[14]      Ср. Иваненко А. А. И.Г. Фихте об университетском образовании в: Вестник СПбГУ. Философия и конфликтология, 2017. Т. 33. Вып. 4, с. 460.

 

^[15]      Ср. Fichte J. G. Ibid.

 

^[16]      Ср. Иваненко А. А., Ibid, c. 459.

 

^[17]      Ср. Фишер К. История новой философии. Т. 6. Фихте. Его жизнь, сочинения и учение, СПб., 2004. с. 646-648.